Феномен речи в трудах Пиаже и Выготского

Жан Пиаже считал развитие речи прямой производной развития мышления. В этом отношении обнаруженный им феномен «эгоцентрической речи» или, как он оговаривается позже, «центрической речи» также связан с тем, что ребенок не отделяет себя от объективного мира. Это значит, что и речь его не имеет адресата, сопровождая процесс мышления в таком виде пока не происходит «децентрация».

Как пишет сам Пиаже, он обрел множество противников своей теории именно и-за того, что не вполне удачно подобрал термин «эгоцентрический», спровоцировав тем самым не всегда точные его трактовки.  В число его критиков попал также и Выготский, который хоть и признал существование самого феномена, но объяснил его природу несколько иным образом. По его мнению, эгоцентрическая речь является промежуточным звеном не по пути к становлению речи социальной, но напротив является производной социальной речи, задача которой в последствие лежит в интериоризации и уходе на внутренний план мышления.

Таким образом, Выготский и Пиаже считали эгоцентрическую речь частью совершенно разных процессов – первый развитием мышления, второй развитием речи. Безусловно, как было показано выше, эти процессы тесно связаны между собой. Однако, на вопрос, что чему предшествует, даются обоими учеными в корне различные ответы.

По Выготскому, восприятие и порождение постоянно усложняющейся речи  в контексте конкретной культурно-языковой среды ставит перед ребенком особые условия формулирования и способов восприятия проблем, их решения и в последствие осмысления. Для того, чтобы сформулировать решение задачи, необходимо описать те объекты, с которыми субъект имеет дело. Такое описание происходит путем выделения главных свойств предмета. Выготского заслуженно называют отцом отечественной психолингвистики, поскольку именно с него начинается изучение того, как ребенок, имея скромный речевой опыт, пытается называть окружающие его объекты и людей сначала при помощи звуков. Они затем усложняются в слоги, обобщенные слова и так далее. Эгоцентрическая речь кажется спонтанным бормотанием, как пишет Выготский, вовсе не потому что ребенок лишен субъектности, но потому что он пытается размышлять, делая это вслух. Позже, общаясь с другими детьми, получая социальный опыт, он учится скрывать речь, которая сопровождает мышление.

Для Пиаже речь является побочным продуктом, производной мышления, которое неизбежно сталкивается с коммуникативными задачами.  Однако, пока не произошло «децентрации», извлечение звука происходит спонтанным образом. Оно может преследовать коммуникативные цели, а может быть направлено куда-то субъективным, понятным только ребенку образом. Собственно к коммуникации ребенок готов уже на первом году жизни. Еще бихевиористы отмечали, что детский крик в этом возрасте зачастую отражает не эмоциональное состояние, но призыв подойти или обратить внимание. Как только ребенок этого добивается, он перестает кричать. У психоаналитиков в этой связи была развита концепция «оральной фиксации», когда голосовые или сосательные потребности ребенка имеют категорическое удовлетворение, это сказывается на характере или поведении человека в будущем. В частности, в его стремлении к диалогу, говорливости и желании быть в центре внимания. В этом отношении, в ходе развития ребенка и усложнения его мотивационных структур, возникает необходимость и усложнять и формулирование, что решается в процессе мышления. Таким образом, в финале речь проходит социализацию, и ребенок приобретает коммуникативную компетенцию.